святослав матковський - как я учился следовать за Христом

Мы имеем воистину чудного Бога и нет подобного Ему. Кто Его прославляет, того Господь прославляет. Это не тщетная слава, и я хочу искать славы Божьей, потому что Бог хочет этого. Он Бог наш и Он не хочет стыдиться нас. Он в своем Слове говорит о Своих учениках: «Они победили его кровью Агнца и словом свидетельства своего и не возлюбили души своей даже до смерти» (Откр. 12:11).

Я хочу рассказать о милости Господней: что Он сделал для меня и какой я приобрёл опыт на пути следования за Христом. Я покаялся перед Богом и пришел в самую сильную общину пятидесятников в Бельцах, где, по слухам, были самые сильные пророки.

Я быстро получил крещение Духом Святым. И вот, однажды, встает один пророк и говорит обо мне: «Истинно говорит Дух Святой: не Мое чадо!»

Я упал, потом встал и начал плакать: «Господи, я уже семь месяцев хожу за Тобою. Ты меня освободил от всех моих страшных грехов, от которых я сам не мог освободиться. Я был рабом этих грехов. Ты мне дал свободу. Я знаю, что это не своею силою я перестал быть рабом греха. Я пришел к Твоему Слову святому и ты говоришь мне, что я не Твое чадо!»

Я тогда обиделся на пятидесятников, на всех пророчествующих и стал читать Библию. Это вернейшее пророческое слово, но его невозможно понять без Духа Божьего. И я решил исполнить то Слово, которое сказал Господь молодому юноше о том, что если он хочет быть совершенным, пусть раздаст все и следует за Ним. Подумал: «Ну, вот, юноша был богатый, у него было что раздавать, а у меня почти нечего раздавать. Что мне мешает раздать то, что у меня есть, и следовать за Ним?» Было у меня пара лишних брюк, рубашек, — почти ничего. Я все это с радостью отдал, как та вдова, потому что две лепты легче отдать, я не тот богатый юноша. И думаю: а куда следовать и как следовать? Написано: «Следуй за Мною». Как следовать?

Начитался в православных книжках о странниках и пришельцах и решил стать таким. Они ходили пешком. Да, действительно, без денег далеко не уедешь, буду ходить пешком, писать стихи (поэтам свойственно быть не от мира сего), ходить от монастыря к монастырю, познавать истину и описывать ее в стихах. И решил, что это дело хорошее. В грехах покаялся, кровь Христа омыла меня. Я сшил себе вретище, впереди пришил большой карман для Библии, взял с собой католические наставления и общую тетрадь с ручкой. И думаю: «Буду ходить, славить Иисуса в песнях, писать Ему стихи, и не нужны мне эти пятидесятники с их пророчествами, что я не дитя Божье. Я знаю, что Иисус любит меня, я люблю Его, и я посвящаю себя для Него. Никакой пророк не сдвинет меня с пути истинного. Буду странником и пришельцем, а все, что напишу, когда-нибудь Бог мои рукописи прочитает и похвалит меня». Сшил себе рюкзак для фуфайки, носки шерстяные, ушанку, чтобы спать было тепло, взял полотно из клеёнки от дождя, и отправился в путь с настроением домой больше не приходить, потому что дом мой на небе. Буду ходить и служить Богу с чистой совестью, а не как эти лживые пророки-пятидесятники.

Иду я. Первые двадцать километров прошел, ноги у меня вспухли, обувь начала разваливаться. С каждым километром рюкзак стал мне казаться всё тяжелее, и я написал первые строчки:

Твой выбор, может, и хороший,

Но с выводами потерпи.

Ты истинную тяжесть ноши

Узнаешь только лишь в пути.

Я писал таким слогом, чтобы можно было понять каждому человеку, емко, так, чтобы было мало сказано, но о многом. Так любят грамотные люди говорить. Вроде бы мало сказал, но много выразил. Слава Иисусу, Бог дал возможность говорить так, и я начал записывать.

Иду дальше. Первые сутки прошел, начал дождик капать. Романтические настроения стали исчерпываться. А капитулировать куда? Все раздал, только вперед. А куда вперед? Господи, как за Тобой следовать? Чтобы не заблудиться, я взял с собой карту и пошел вдоль трассы, по которой едут машины. Начал молиться и вижу видение: вдоль трассы следы от машины и денежные банкноты: рубль, три и пять. Я положил на сердце принимать в пищу только хлеб и воду. Раньше за рубль можно было купить шесть булок хлеба, и я подумал, что если Бог мне дает такую кучу денег, то я миллионер. Я сразу начал искать их глазами.

На третьи сутки останавливается напротив меня машина, водитель подходит ко мне: «Слушай, я ехал туда — ты идешь, я возвращаюсь оттуда — ты идешь. Не можешь сказать мне, кто ты такой? Куда ты идешь и откуда?» Я говорю: «Я большой грешник, Станислав Матковский, иду в Почаевский монастырь служить Богу» «Откуда ты идешь?» «От этого развратного мира, он мне надоел. Хочу убежать от этого развратного мира и хочу служить Христу». Он мне говорит: «Слушай, я с Почаевского монастыря. Веришь, вот, я всех обнаженных женщин убрал из своей машины, ты можешь зайти, я тебя подвезу. Я уже стал верующим. Меня там окропили водичкой». Я говорю: «Нет, я положил на сердце ходить пешком». Он мне говорит: «Слушай, я не могу тебя так отпустить, я хочу тебе что-то дать». И дает мне рулон самой дорогой колбасы: «Даю во имя Иисуса». Я говорю: «Нет, я положил на сердце ничего не есть, кроме хлеба и воды».

Он говорит: «Я же не могу тебя так отпустить, давай я тебе что-то дам». Я говорю: «Нет, мне ничего не надо». Но он вытаскивает из своего кармана деньги и засовывает ко мне. Я подумал, что это те, которые я видел в видении и не стал противиться. Когда посмотрел, а там одни червонцы, а он уже уехал. Думаю: «Он не то дал, мне нужно рубль, три и пять, а там куча червонцев». Для моего образа жизни это больше, чем нужно. Что же это такое? Прошел еще несколько километров, и оказался на территории Украины. На Украине вместо приветствия принято говорить: «Слава Иисусу!», и отвечать: «Вовеки слава!» Машина останавливается, и оттуда выходит целая делегация, и все по очереди подходят ко мне, складывая в мой карман деньги. Я подумал: «Наверное, те». Они наложили мне денег, говорят: «Слава Иисусу!» А я им: «Вовеки слава!» Они уехали, я посмотрел в карман — опять одни червонцы. Какой я богатый стал! Думаю: «Господи, Ты же мне показал рубль, три и пять, почему опять одни червонцы? Они меня смущают, я, наверное, тоже лживый пророк, как те пятидесятники?» Подъезжает машина, та же, оттуда уже двое выходят: «Извини, мы тебе не все дали». Я думаю: «О, наверное, это рубль, три и пять». Когда они уехали, посмотрел — червонцы. «Господи, что это такое? Опять одни червонцы!» Я иду дальше. Мне встречается милиционер, честь отдает: «Кто такой, куда, откуда?» Я говорю: «Станислав Матковский, большой грешник, спасаюсь от рода сего развращенного, иду в Почаевский монастырь служить Богу». Раньше милиционеры все время придирались, всегда я им не нравился, а тут, впервые, он мне честь отдает, благословил. Слава Иисусу! Милиция, от Бога поставленная, меня благословила служить Богу! Вечером я захожу в один украинский поселок.

Там дискотека, и выходят блатные, а я весь такой во вретищах. Вот выходит пьяненький со своей подружкой молоденькой, машет ключами от машины, что-то показывает подружке и вдруг ко мне, нехорошо так: «Э-э, иди сюда!» Я смиряюсь и чувствую, что на мне помазание большое, что Бог со мной, знаю, что смиренным Бог дает благодать, надеюсь, что Бог за меня заступится и защитит от этого хулигана. А тот грубо, нецензурно, стараясь перед подружкой, зовет меня и спрашивает: «А ну иди сюда! Куда? Кто такой? Зачем?» «Станислав Матковский, большой грешник, иду от этого развращенного мира, хочу спасти душу свою». И когда начал говорить с ним, сила сошла на него, он начал сокрушаться, потом протягивает свои ключи подружке: «На, я пойду с ним». Я думаю: «Куда он со мной? Я трезвый, а он пьяный». Я начал ему говорить, что Иисус хочет, чтобы мы в здравом уме Ему служили. Пока я ему говорил, там еще толпа с дискотеки выходит, смотрю, все дерзают со мной идти. На мне помазание, а я делаю вид, что не знаю и смиряюсь, а они за мной. Я думаю: «Надо им что-то сказать, чтобы они остались». Они слегка отрезвились, пока шли.

Вот уже начал показываться лес, и я стал говорить, чтобы они на трезвую голову дали отчет себе в том, что они делают, что за Христом нужно идти трезво, а то, что будет со мной потом? Я уже не о них думал, а о себе. Пьяные люди. Мне не было жаль их, и я попросил Господа избавить меня от этой пьяной толпы: «Я большой грешник, иду спасаться, а они куда?» Они меня оставили, я, чтобы они не погнались за мной, побыстрее зашел в лес. Иду, а конца нет, и уже далеко отошел. Ночь. Что за лес, непонятно. По моим планам, его не должно быть. Нужно ж отдыхать. И только стал устраиваться на ночлег, услышал волчий вой. Я на колени и начал громко молиться: «Отче наш…» Я начал сильно взывать к Богу. Волки хотели посоревноваться со мной, они по-своему, а я по-своему: «Отче наш…», и они не устояли. Господь дал покой, волки перестали выть. Это самое великое, когда внутри покой и вера, и нет страха, что никакой пес не шевельнет на тебя языком, и волки тоже не будут выть на тебя. Лег в этом лесу, спал спокойно. Просыпаюсь. Меня уже не волки пугают, а птички песни поют! Я вместе с ними прославил Бога и пошел дальше. Выхожу из леса, опять поселок. Окликает меня одна старушка: «Сынку, подойди ко мне! Я вижу, что ты верующий». «Откуда, бабуля, ты видишь, что я верующий? Я весь в лохмотьях. Такие верующие сейчас не ходят».

Она говорит: «Сынку, подойди, я уже вижу тех, кто служит Богу и отличаю тех, кто служит Богу, от тех, кто не служит Богу». «Как вы отличаете?» Она говорит: «Я двадцать лет была учительницей и двадцать лет я учила своих учеников, что нету Бога, а теперь, когда я смотрю на своих учеников, мне жить не хочется: что я насеяла?» И говорит: «Дай мне слово, что ты никуда не уйдешь». «Давай, иди, бабуля, куда я уйду?» И жду я ее, жду, куда она ушла? Идет: «Подожди, я хочу тебе что-то дать». «Что ты можешь мне дать, у меня торба денег здесь, одни червонцы!» «Подожди, сынку, для Бога что-нибудь хочу сделать. Всю жизнь прожила против Бога, возьми, сынку!» У меня такое желание было отдать их! Я хотел отдать назад. у меня же полная торба десяток. И вдруг я вспомнил то видение: рубль, три и пять. Я хотел отказаться, но когда увидел, что это как раз то, взял. Без откровения народ необуздан. Однажды Бог мне показал весь путь, по которому я шел. Ложусь спать и вижу такое сновидение: стенгазета, а на стенгазете что-то написано. И, как в телевизоре, я иду, как пилигрим, и надо мной большими буквами надпись: «Никаких регламентов в пути», потому что я себе обет за обетом давал. Слово за слово, прошел тридцать километров, ноги у меня распухли. «Сделаю то» — но сил сделать нет. «Сделаю это» — не получается. Что такое, Боже? И потом понял: доброе, что хочу, не делаю, а злое, что не хочу, делаю, потому что внутри меня живет грех. Вот мы и не имеем силы выполнить обеты из-за грехов, которые живут в нас. И мы наговорим своим языком, а исполнить силы нет. Потом уже понял, что мы, исполнившись Духом Святым, имеем возможность говорить слова так, как говорит Слово Божие. Захожу я в Почаевский монастырь. Встречает меня милиция: «Кто такой, куда, откуда?» «Большой грешник Станислав Матковский, иду к Иисусу Христу из развращенного мира спасаться». «Так, три дня спасайся и — домой!»

Сегодня есть возможность три дня спасаться, есть возможность служить Богу на всяком месте и во всякое время спасать свои души. Есть возможность по-всякому, как кто понимает. «Три дня спасайся и — домой!» Вошел в монастырь, такой разочарованный, начал молиться. Вокруг меня толпа людей, никто не знает, когда начинать креститься, когда заканчивать, смотрят друг на друга. Я тоже начал подражать им. Постучал меня по спине один и говорит: «Слушай, дай во имя Иисуса на хлеб». Я дал, что попалось. Он увидел червонец и опять попросил. Я дал другой. Он хватает и еще просит, опять говорит: «На хлеб!» В милосердии будь рассудителен. Какой наглец, а? Давай, давай! Бездна там целая, не угодишь ему. Но подумал: «Слово «раздай все нищим и следуй за Мною» я все-таки не исполнил. Ну, а этому я не дам. Вон там много нищих, сидят и ждут подаяния». Я решил исполнить Слово Божие и начал без разбору все раздавать: «Во имя Иисуса, во имя Иисуса…» Все раздал. И думаю, как мне идти за Иисусом дальше. «Как Ты, Господи, будешь меня кормить?» А там есть красные ворота и такая скамейка, где сидят нищие. Я подумал, что, наверное, Господь хочет, чтобы я сам себя унизил, чтобы Он меня возвысил. Смиренным Ты, Господи, даешь благодать. Неужели мне теперь садиться на эту паперть? Мне ж неудобно здесь сидеть. Ладно — ходить, а сидеть, чтобы на тебя смотрели? Как ты будешь меня кормить, Господи? Мне непонятно. Я хочу на практике использовать Твое слово. Может, Ты что-то ошибся, может, перевод не тот? Закрываю глаза, протягиваю руку и сажусь. Весь вспотел, еще ничего не сделал. Какой бизнес тяжелый, ничего не делаешь, а уже весь потеешь. Стыдно, неудобно. Как просить? Как они просят? Я руку протянул, закрыв глаза, и жду, когда мне дадут двадцать копеек. Я больше не хотел. Возьму булку хлеба, воды море. Хватит, не умру. Бог прокормит. Я буду писать стихи и славить Иисуса, а пока — двадцать копеек возьму. Сижу. Меня кто-то толкает сбоку. Я, не открывая глаз, подвинулся. Еще толкает, я опять подвинулся. И так толкал, а я подвигался, пока не достиг края скамейки. Открываю глаза: «Что тебе, места нету?», а тот мне: «Ты видишь того милиционера? Иди с ним договорись, здесь все схвачено, за все заплачено». «Да мне же двадцать копеек надо.

Что, я с ним буду делиться?» Я обиделся на православную церковь и на все, что там было. Встал. Такой обиженный не на Бога, а на людей, которые не могут понять душу поэта, который посвятил себя полностью Богу, которому ничего не надо. Не знаю, что делать: «Господи, как ты будешь меня сейчас прокармливать? Вот, я сделал, как ты повелел, но я хочу видеть Твои слова». Бог верен слову своему, даже если мы неверны. Меня окликнули: «Молодой человек, можно вас? Подойдите, пожалуйста, мы во имя Иисуса хотим вас накормить». «Господи, это Ты! Благодарю Тебя, Иисус!» Встретил там одного человека. Мы с ним познакомились. Он был йогом. Я спросил у него, как он попал в монастырь. Тот ответил, что ищет правду и не может найти. Был у тех, то увидел, у других — другое. Куда ни придет, везде увидит такое, что у него отвращение от того места. так и странствует. Я спросил у него, как он пришел к Богу. «Я занимался йогой, вылетел из тела, и когда хотел залететь, Бог дорогу перекрыл. Вот, и остался под потолком. Господи, что теперь со мной дальше будет?» Он понял, что Царства Небесного ему не видать. Осталось ему с бесами в поднебесной этой быть на веки вечные. И он услышал голос Божий: «Читай Библию». Он говорит: «Как я буду читать? Ты мне дай дорогу! Я зайду обратно, и тогда буду читать». Бог ему сделал такую дорогу. Он вернулся в тело и начал искать Бога. И вот мы с ним встретились на третьи сутки моего пребывания в монастыре. Милиция, как имеющая власть от Бога, дала мне три дня спасаться в монастыре.

И вот, на третий день, ночью, с фонариками, ко мне приходят настоятель монастыря и милиционер. Я догадываюсь, что ему доложила его разведка, что я не большой грешник, а богач, но больной. И они стали проверять мои документы, спрашивать: «Кто такой, откуда, куда?» Я говорю: «Большой грешник, Станислав Матковский, иду спасаться от этого развращенного мира». «Сейчас мы тебя спасем». Выводят меня. «Что у тебя в сумке?» «Слушай, я хотел сделать, как в Слове, как Иисус раздал все. Вот, у меня фуфайка. Вот у меня… Я ничего не сделал». Показываю все. И смотрю, что Бог работает. Монах понял, что я не тот, который нужен милиции. Что я больше нужен Богу. Он что-то там поговорил, поговорил. Он же соображает, читает слово Божие. Говорит милиционеру: «Слушай, отпусти его!» Милиционер меня отпускает, а второй встал. Он был против солнца, и солнце мешало мне разглядеть его, но я видел, что это милиционер. Говорит мне: «Если ты зажег светильник, то подними его и свети всем, чтобы видящие видели свет и приходили к Богу!» Вот так! Почему-то милиция меня благословляла на служение. Долог и нелёгок был мой путь возвращения в церковь, но любящим Господа всё содействует ко благу, а я любил Господа. И вот как это произошло. Как-то я встретил моего друга-йога, который держал путь в Молдавию.

Он жил в 30 километрах от моего города. Я пошёл его провожать до автобуса, а у самого денег не было — все раздал, и спрашиваю: «Нет ли у тебя денег мне на билет?» Он отвечает, что нет. Провожая его, я сел рядом с ним в автобусе и молюсь: «Господи, верни меня домой!» И думаю, что Он скажет мне через Библию? Открываю и вижу лежат прямо в ней двадцать рублей — две десятки. Я ещё не успел опомниться, как подошла кондуктор и взяла эти деньги, а их как раз хватало до моего города.